 | Книги |
|
Марк ДВОРЕЦКИЙ,
заслуженный тренер СССР |
 |
МАТЧИ ПРЕТЕНДЕНТОК |
Предлагаем вашему вниманию фрагменты автобиографической книги Марка Дворецкого, которая выйдет в свет в мае.
Цель, которую мы с Наной Александрия ставили перед собой, заключалась в завоевании титула чемпионки мира. После относительно успешного прохождения межзонального этапа в Рио-де-Жанейро, о котором уже рассказывалось, для достижения цели оставалось выиграть три претендентских матча и затем победить чемпионку мира Майю Чибурданидзе.
 |
Нана Александрия
|
Четвертьфинальный матч против Елены Ахмыловской проходил в марте 1980 года в Кисловодске. В ШБЧ-1, в главе "Достоинства и недостатки шахматиста, их влияние на ход шахматной борьбы" вы найдете выполненный именно под таким углом зрения анализ двух партий из этого поединка. Нам с Наной важно было не только решать текущие спортивные задачи, но и параллельно продолжать работу над совершенствованием ее игры, устранением имевшихся слабостей.
Нана победила с преимуществом в два очка. В послематчевом интервью она подчеркнула, что одной из компонент ее успеха стало удачное доигрывание отложенных партий.
В кисловодском матче анализ отложенных позиций, проведенный мною и моими тренерами, оказался заметно лучше, нежели у соперницы. Думаю, что и сами доигрывания я проводила сильнее Ахмыловской. В результате мне удалось спасти несколько трудных позиций и реализовать перевес там, где это было сделать непросто.
Замечу, что тот же фактор сыграл немаловажную роль и в следующем матче Наны против Литинской. Да и вообще, в те времена умелая подготовка к доигрыванию отложенных партий существенно влияла на результаты шахматиста. Я умел анализировать и старался передать ученикам это умение.
Позволю себе небольшое отступление. Если взглянуть на первые три матча Карпова с Каспаровым, можно заметить явное преимущество бригады Карпова в анализе отложенных, – Каспаров при доигрывании регулярно терял очки. Ситуация изменилась после того, как в его бригаде появился Сергей Долматов, умело применявший нашу методику анализа. Это признает и Каспаров: Приход Сергея обеспечил нам в Севилье заметный перевес в анализе отложенных партий.
Полуфинальный поединок против Марты Литинской в Вильнюсе оказался еще более тяжелым, чем предыдущий. Нана стартовала уверенно: из первых 4-х партий выиграла две при двух ничьих. Но затем началось что-то странное: у нее появились головные боли, резко ухудшился сон, упало качество игры, стали чаще случаться просмотры. После трех поражений подряд счет был уже не в нашу пользу.
На претендентских матчах каждой шахматистке помогали несколько человек. С Наной были я, Давид Джаноев и Виктор Гавриков (он тогда только начал с нами сотрудничать и помог значительно улучшить дебютную подготовку). У Литинской старшим тренером был Виктор Желяндинов, в бригаду входили мастера Мирон Шер, Владимир Бутурин, а также муж Марты и еще один странный человек, незнакомый нам – шахматистам.
Игра проходила в маленьком Белом зале Дворца ученых. Там не было даже сцены. Участницы располагались в одном конце зала, далее- 10-12 рядов стульев, по 6-8 в каждом ряду, а в районе четвертого или пятого ряда в нишах по обе стороны стояло еще по одному креслу. И вот в одно из этих кресел неизменно усаживался незнакомец из бригады Литинской. Участницы за столиком в каждой партии менялись местами, и этот человек тоже каждый раз перекочевывал на противоположную сторону. Уже не помню, сидел ли он лицом к Нане или за ее спиной, но не вставал с места в течение всей партии, хоть и не был шахматистом. Когда мы мимоходом поинтересовались у кого-то из бригады соперницы, что это за человек, они соврали: мол, чиновник из львовского спорткомитета. Верилось с трудом: трудно представить себе чиновника, часами наблюдающего за игрой.
Джаноев всерьез забеспокоился, начал наводить справки и выяснил, что к спорткомитету незнакомец не имеет ни малейшего отношения. Возникло серьезное подозрение, что его сфера деятельности связана с психологией и гипнозом. Позднее на дополнительные партии поддержать Литинскую приехал гроссмейстер Адриан Михальчишин, и я спросил у него, кто этот человек. Адриан не знал о версии, выдвинутой членами его делегации, и честно ответил:
- А, шарлатан – психолог из "Динамо"!
Напомню, что незадолго до нашего полуфинала состоялся знаменитый матч в Багио, где немаловажную роль сыграл специалист того же профиля доктор Зухарь. Наша ситуация оказалась очень похожей. Мы не могли исключить, что ухудшение общего состояния и игры Наны связано с влиянием психолога, и стали думать, что же нам предпринять. Обращаться к судьям было бесполезно: ведь после Багио в нашей стране официально считалось, что никаких парапсихологов, гипнотизеров и т.п. в шахматах не существует, никакое влияние на психику невозможно, все это – выдумки Корчного.
Естественно, Нане мы о своих подозрениях ничего не говорили, чтобы не навредить еще больше: ведь она очень впечатлительна, эмоциональна. Джаноев связался со спорткомитетом Грузии, и нам на помощь прислали спортивного психолога Рудольфа Загайнова. До конца "основного времени" оставалось всего три партии.
 |
Рудольф Загайнов
|
Когда Загайнов первый раз появился в зале, он уселся в свободное кресло в одной из ниш и уставился на психолога-конкурента. Эффект превзошел ожидания: впервые за матч тот человек выскочил из зала! Конечно, соперники сразу же "засекли" Загайнова, да он и не маскировался, всем желающим охотно демонстрировал удостоверение главного психолога сборных команд Грузии.
В отличие от нас, тренеры соперницы сразу же стали протестовать и апеллировать к судьям. Те внимательно наблюдали за Загайновым, но не могли предъявить ему какие-либо претензии: он сидел спокойно, не пытался жестикуляцией привлечь к себе внимание Наны, войти с ней в зрительный контакт во время партии, а сама Нана практически не отрывала взгляда от доски.
Соперники допустили явную ошибку: они обсуждали ситуацию в присутствии Марты, что, конечно, отнюдь не добавляло ей спокойствия и уверенности. Нана же понятия не имела о происходящем. В промежутках между партиями Загайнов помогал ей расслабляться, по вечерам – нормально засыпать.
Игра Наны стала постепенно улучшаться, но, конечно, сразу же ее наладить было невозможно. Характерна в этом плане 8-я партия.
 |
|
|
|
Александрия – Литинская
Вильнюс (8) 1980
Сидя в зале, я перебирал в уме различные варианты напрашивающегося пробега белого коня на d5 в сочетании с b2-b4 (17.b4!? можно сыграть и сразу). Однако Александрия нашла другой – более интересный план атаки на королевском фланге.
17.Ng3!? Bg5?! 18.Nxg5 hxg5 19.Nf5 Nc7 20.Re3! Rg6 21.h4! Этот удар важно было предвидеть заранее – иначе после 21...Ne6 черные укрепили бы свою позицию. Плохо 21...gxh4? ввиду 22.Rh3, намечая Nxh4 и Qh5.
21...Nd4
22.h5 От 22.Rh3 Нана отказалась в связи с 22...Nce6! 23.hxg5 (23.h5 Rf6 24.Qg4 Nb3!) 23...Nxg5. После 24.Rh1! Nxf5 (грозило 25.Qh5) 25.exf5 Rh6 26.Rxh6 gxh6 27.Qg4 f6 белые стояли бы лучше, вопрос лишь, насколько.
22...Nxf5? Неудачное решение. Следовало хладнокровно увести ладью: 22...Re6! 23.Rg3 f6. 23.hxg6 Nxe3 24.gxf7+ Kxf7 25.Bxe3 Ne6 26.Qh5+ Kg8 27.g3 Qf6 (27...Qe8!?) 28.Kg2 Rf8 29.Rh1 Nd4 30.Qh7+ Kf7 31.Qh5+ Kg8
У белых большое преимущество. Его следовало закрепить элементарным 32.Bxd4! cxd4 33.f3. Перестройка Qg4 и Rh5 (после, может быть, некоторой подготовки на ферзевом фланге) должна решить исход сражения. Но с этого момента, будучи в цейтноте, Александрия начала грубо ошибаться. Ее спасло лишь то, что соперница, имея запас времени, почему-то уклонялась от наиболее активных и сильных возможностей. 32.Qh7+? Kf7 33.Rh3? Nc2 Опаснее 33...Qf3+ 34.Kh2 Nc2, и 35.Qf5+ Qxf5 36.exf5 Ne1 приводит к тяжелому для белых эндшпилю. Чтобы удержать позицию, пришлось бы отыскать 35.Rh6! Nxe3 36.Qg6+ или 35.g4! Qxg4 36.f3 Qe6 37.Bxg5. 34.Qh5+ Kg8 35.Qh7+ Kf7 36.Qh5+ Kg8
Пора было соглашаться на ничью. Вместо этого Александрия допускает грубейший промах, который должен был повести к поражению. 37.Qxg5?? Qf3+ 38.Kg1 Nxe3? Выигрывало как 38...Ne1! 39.Rh2 Qd1, так и 38...Qd1+! 39.Kh2 Nxe3 40.Qxe3 Rf3. 39.Qxe3 Qxe3 40.fxe3 Rf3 Возникший ладейный эндшпиль выглядит безрадостно для белых: слишком уж пассивна их ладья, в отличие от неприятельской. 41.Rh2! (записанный ход – единственно возможный: необходимо вести ладью на защиту пешки d3) 41...Rxe3 42.Rd2 Rxg3+ Гораздо больше хлопот при анализе нам доставил отказ от выигрыша пешки с целью сковать неприятельские фигуры: 42...Re1+! 43.Kf2 Rb1. Далее черные активизируют короля и играют на цугцванг. Возникающие варианты разбираются в ШВМ-1, в главе "Не мешать друг другу!". 43.Kf2 Rg4 44.b4
Белые получили контршансы на ферзевом фланге, в известной мере компенсирующие потерянную пешку. Дело кончилось ничьей.
Следующая, девятая партия тоже была прервана в стратегически очень трудной для Наны позиции. В статичной ситуации у нее имелись пешечные слабости и отсутствовала контригра, противница могла различными способами усиливать положение. Анализировать такую отложенную почти невозможно – нет форсированных линий, события могут развиваться совершенно по-разному. Сижу за доской и чувствую, что сил больше нет: устаешь и не знаешь толком, что же еще смотреть. В комнату, где я анализировал, время от времени заходил Загайнов и как-то меня подбадривал, искусно поддерживая работоспособность. В итоге мне удалось очень глубоко вникнуть в отложенную позицию. При доигрывании Нана подловила соперницу на заготовленный дома тактический трюк и уравняла шансы. Потом, правда, ошиблась и чуть не проиграла, но все-таки дотянула до нового откладывания. При втором доигрывании ей удалось спастись.
В последней партии основного времени Александрия энергичной игрой одержала победу и сравняла счет. Предстояли две дополнительные партии.
Львовский психолог почему-то не мог дольше оставаться на матче и покинул Вильнюс. Соперники обратились в судейскую коллегию с требованием не пускать Загайнова в зал. Но судьям, с учетом недавнего опыта Багио, было очень тяжело на это пойти. Когда мне намекнули на возможность такого решения, я тут же предупредил главного судью, что мы будем протестовать и немедленно направим жалобу в Москву.
Меня и Желяндинова пригласили на совещание. Судьи уговаривали, чтобы я сам попросил Загайнова не приходить в зал. Я возразил:
– Загайнов здесь лишь несколько дней, а психолог соперников сидел в зале на протяжении всего матча! Мы же не возражали. Загайнов делает абсолютно то же самое – молча сидит в кресле, с участницами во время игры никаких контактов не имеет.
На месте тренеров соперницы я бы выступил примерно так: "Да, наш психолог наблюдал за Мартой, помогал ей восстанавливаться после игры. Нам и в голову не приходило, что он как-то мешает Нане. Почему же вы к нам не обратились? Конечно, мы бы сказали ему не приходить в зал! А теперь Марта очень нервничает, когда видит Загайнова; мы просим пойти нам навстречу, сделать так, чтобы во время игры участниц ничто не отвлекало". Перед совещанием я очень опасался именно такого "хода". Но оппоненты не просили, а требовали, "качали права", что, учитывая все обстоятельства, было бессмысленно и ничего им не дало.
11-я партия после напряженной борьбы была отложена в сложном и объективно примерно равном окончании. Книга ШВМ-1 открывается как раз этим примером.
В какой-то момент раздался звонок из неприятельского лагеря с предложением ничьей без доигрывания. Я сразу же отказался, даже не консультируясь с Наной. Присутствовавший при этом Загайнов меня полностью поддержал. Отказ от ничьей должен был породить неуверенность и нервотрепку в стане противницы, особенно с учетом того факта, что в течение всего матча ощущалось наше превосходство в качестве анализа отложенных.
Я порекомендовал Нане избрать продолжение, наиболее целесообразное с практической точки зрения: не вполне очевидное и ставящее некоторые проблемы перед соперницей. При доигрывании Марта не поняла идею плана белых и вскоре оказалась в безнадежной позиции. Я не удержался от издевки в пресс-центре:
- Психологи, гипнотизеры... Просто анализировать надо уметь!
Психологической инициативой полностью завладела Нана, и последнюю партию черными она уверенно выиграла.
Не будучи специалистом в вопросах воздействия на психику, выскажу свое мнение просто с точки зрения здравого смысла. Гипноз, как известно, явление объективно существующее, однако не думаю, что психологи способны во время игры загипнотизировать шахматиста и заставить его подчиняться приказам. Все же полагаю, что влиять на состояние участников они могут. И дело не только в чисто психологическом эффекте от того, что шахматист видит человека, которого опасается, и это портит ему настроение. Мне кажется, попытки влияния извне могут создавать в мозгу помехи – своего рода фон, "шум", что сбивает концентрацию внимания, повышает утомляемость и тем самым осложняет принятие верных решений. Думаю, такого рода воздействие вполне реально. Посмотрите статистику Багио: партии в присутствии Зухаря и без него, в присутствии помогавших Корчному йогов и без них (они были удалены перед последней партией, а Зухарь, наоборот, вновь уселся в 4-м ряду вопреки "джентльменскому соглашению"), и вы увидите, что присутствие психологов на игре очень четко коррелирует с результатами. В нашем матче наблюдалась та же зависимость.
Замечу также, что перед приездом к нам Загайнов помогал Ноне Гаприндашвили в ее претендентском матче с Наной Иоселиани. Он покинул Тбилиси в момент, когда Нона вела "плюс два" и оставалось сыграть всего две партии. Гаприндашвили их проиграла, после тай-брейка в финал вышла Иоселиани. Конечно, все это может быть простым совпадением, но не слишком ли много таких "совпадений"?
Одно время тема влияния "психологов" широко обсуждалась – в связи с Зухарем, Дадашевым и другими. Сейчас в центре внимания другие виды "читерства", но и с этой разновидностью стоит считаться.
На самом деле, многим шахматистам помощь спортивных психологов очень бы пригодилась. К примеру, Загайнов и прежде сотрудничал с Александрия – организовал ей на сборах физическую подготовку, помогал настраиваться на борьбу, составлять планы дальнейшей работы. Контакты с ним были для Наны полезны. Когда Александрия дошла до матча с Чибурданидзе, Загайнов готов был участвовать и в нем. В лагере Чибурданидзе Загайнова очень опасались и заранее стали скандалить по этому поводу. Нана с удовольствием воспользовалась бы помощью Загайнова, но только вне игрового зала, чтобы не допустить каких-либо подозрений в нечестной игре. Загайнов же настаивал на том, что должен находиться в зале. Полагаю, он верил в свою способность влиять на участниц и хотел к ней прибегнуть. Нана – человек абсолютно порядочный, была категорически против. Они так и не смогли договориться.
К слову, Загайнов мне напоминал Рошаля – и чисто внешне, и по характеру. Он тоже человек честолюбивый, энергичный, профессиональный, при этом очень самоуверенный и не слишком щепетильный.
Финальный матч у Иоселиани в начале 1981 года Александрия выиграла легко и уверенно. Я на нем не присутствовал в связи с предстоящим прибавлением семейства – остался в Москве, чтобы поддержать жену.
|
|
|
среда, 24.04.2024
