|
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
Борис Пастернак
(отрывок из поэмы "1905 год")
Моросит на дворе.
Во дворце улеглась суматоха.
Тухнут плошки.
Теплынь.
Город вымер и словно оглох.
Облетевшим листом
И кладбищенским чертополохом
Дышит ночь.
Ни души.
Дремлет площадь,
И сон её плох.
Но положенным слогом
Писались и нынче доклады,
И в неведеньи бед
За Невою пролётка гремит.
А сентябрьская ночь
Задыхается
Тайною клада,
И Степану Халтурину
Спать не даёт динамит.
Эта ночь простоит
В забытьи
До времён порт-Артура.
Телеграфным столбам
Будет дан в вожаки эшафот.
Шёпот жертв и депеш,
Участясь,
Усыпит агентуру,
И тогда-то придёт
Та зима,
Когда всё оживёт.
Мы родимся на свет.
Как-нибудь
Предвечернее солнце
Подзовёт нас к окну.
Мы одухотворим наугад
Непривычный закат,
И при зрелище труб
Потрясёмся,
Как потрясся,
Кто б мог
Оглянуться лет на сто назад.
Точно Лаокоон
Будет дым
На трескучем морозе,
Оголясь,
Как атлет,
Обнимать и валить облака.
Ускользающий день
Будет плыть
На железных полозьях
Телеграфных сетей,
Открывающихся с чердака.
А немного спустя,
И светя, точно блудному сыну,
Чтобы шеи себе
Этот день не сломал на шоссе,
Выйдут с лампами в ночь
И с небес
Будут бить ему в спину
Фонари корпусов
Сквозь туман,
Полоса к полосе. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13688 |
|
|
|
|
А я то все вспоминал где же он дым с Лаокооном сравнил.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13689 |
|
|
|
|
| Здесь и кладбищенский чертополох. Судя по всему, этот отрывок из поэмы произвел на Ахматову особенно сильное впечатление. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13690 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
Не искушай чужих наречий, но постарайся их забыть:
Ведь все равно ты не сумеешь стекло зубами укусить.
О, как мучительно дается чужого клекота полет —
За беззаконные восторги лихая плата стережет.
Ведь умирающее тело и мыслящий бессмертный рот
В последний раз перед разлукой чужое имя не спасет.
Что, если Ариост и Тассо, обворожающие нас,
Чудовища с лазурным мозгом и чешуей из влажных глаз?
И в наказанье за гордыню, неисправимый звуколюб,
Получишь уксусную губку ты для изменнических губ. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13691 |
|
|
|
|
Pirron: Осип Мандельштам
Что, если Ариост и Тассо, обворожающие нас,
Чудовища с лазурным мозгом и чешуей из влажных глаз?
|
Так вот кто первым догадался про рептилоидов! |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13692 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
Ариост
Во всей Италии приятнейший, умнейший,
Любезный Ариост немножечко охрип.
Он наслаждается перечисленьем рыб
И перчит все моря нелепицею злейшей.
И, словно музыкант на десяти цимбалах,
Не уставая рвать повествованья нить,
Ведет туда-сюда, не зная сам, как быть,
Запутанный рассказ о рыцарских скандалах.
На языке цикад пленительная смесь
Из грусти пушкинской и средиземной спеси —
Он запирается, с Орландом куролеся,
И содрогается, преображаясь весь.
И морю говорит: шуми без всяких дум,
И деве на скале: лежи без покрывала…
Рассказывай еще — тебя нам слишком мало,
Покуда в жилах кровь, в ушах покуда шум.
О город ящериц, в котором нет души,—
Когда бы чаще ты таких мужей рожала,
Феррара черствая! Который раз сначала,
Покуда в жилах кровь, рассказывай, спеши!
В Европе холодно. В Италии темно.
Власть отвратительна, как руки брадобрея,
А он вельможится все лучше, все хитрее
И улыбается в крылатое окно —
Ягненку на горе, монаху на осляти,
Солдатам герцога, юродивым слегка
От винопития, чумы и чеснока,
И в сетке синих мух уснувшему дитяти.
А я люблю его неистовый досуг —
Язык бессмысленный, язык солено-сладкий
И звуков стакнутых прелестные двойчатки…
Боюсь раскрыть ножом двустворчатый жемчуг.
Любезный Ариост, быть может, век пройдет —
В одно широкое и братское лазорье
Сольем твою лазурь и наше черноморье.
…И мы бывали там. И мы там пили мед. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13693 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
К немецкой речи
Себя губя, себе противореча,
Как моль летит на огонек полночный,
Мне хочется уйти из нашей речи
За все, чем я обязан ей бессрочно.
Есть между нами похвала без лести
И дружба есть в упор, без фарисейства —
Поучимся ж серьезности и чести
На западе у чуждого семейства.
Поэзия, тебе полезны грозы!
Я вспоминаю немца-офицера,
И за эфес его цеплялись розы,
И на губах его была Церера…
Еще во Франкфурте отцы зевали,
Еще о Гете не было известий,
Слагались гимны, кони гарцевали
И, словно буквы, прыгали на месте.
Скажите мне, друзья, в какой Валгалле
Мы вместе с вами щелкали орехи,
Какой свободой мы располагали,
Какие вы поставили мне вехи.
И прямо со страницы альманаха,
От новизны его первостатейной,
Сбегали в гроб ступеньками, без страха,
Как в погребок за кружкой мозельвейна.
Чужая речь мне будет оболочкой,
И много прежде, чем я смел родиться,
Я буквой был, был виноградной строчкой,
Я книгой был, которая вам снится.
Когда я спал без облика и склада,
Я дружбой был, как выстрелом, разбужен.
Бог Нахтигаль, дай мне судьбу Пилада
Иль вырви мне язык — он мне не нужен.
Бог Нахтигаль, меня еще вербуют
Для новых чум, для семилетних боен.
Звук сузился, слова шипят, бунтуют,
Но ты живешь, и я с тобой спокоен. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13694 |
|
|
|
|
| Все-таки зря писал Георгий Иванов о поэзии позднего Мандельштама, что ему грустно видеть это имя под такими( то есть никудышными) стихами. Даже то стихотворение, которое он приводит как образец мандельштамовского грехопадения, вовсе не так безнадежно, как он это хочет изобразить. Субъективно мне поздний Мандельштам нравится гораздо меньше, чем он же ранний, но я вполне понимаю тех, кто и многие стихи этого периода ценит исключительно высоко. Правда, немало есть среди них стихов, которые, как верно пишет в своей статье Успенский, нуждаются в "дешифровке". И не всегда понятно, зачем то содержание, которое обнаруживается после расшифровки, стоило так тщательно зашифровывать. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13695 |
|
|
|
|
Насчет шифра в точку. Однако, есть одно стихотворение Мандельштама, которое привело меня к интересному историческому открытию. Понятно, что открытие это широко известно, но меня оно сильно удивило.
Домби и сын
Когда, пронзительнее свиста,
Я слышу английский язык —
Я вижу Оливера Твиста
Над кипами конторских книг.
У Чарльза Диккенса спросите,
Что было в Лондоне тогда:
Контора Домби в старом Сити
И Темзы желтая вода...
Дожди и слезы. Белокурый
И нежный мальчик — Домби-сын.
Веселых клэрков каламбуры
Не понимает он один.
В конторе сломанные стулья,
На шиллинги и пэнсы счет;
Как пчелы, вылетев из улья,
Роятся цифры круглый год.
А грязных адвокатов жало
Работает в табачной мгле —
И вот, как старая мочала,
Банкрот болтается в петле.
На стороне врагов законы:
Ему ничем нельзя помочь!
И клетчатые панталоны,
Рыдая, обнимает дочь...
1914
У Диккенса, к сожалению, я читал только "Повесть о двух городах", исключительно в познавательных целях. Хотелось побольше узнать о французской революции. Тема гильотины в те времена не афишировалась.
В приведенном стихотворении меня зацепил стих: И Темзы желтая вода... Почему вода Темзы желтая? Начал выяснять. И тогда мне открылась темная сторона истории Лондона. Великое лондонское зловоние 1858 года...
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13696 |
|
|
|
|
| В этой статье не упоминаются золотари - самые высокооплачиваемые и потому очень знатные люди города. Дело в том, что в Лондоне часто были наводнения и вода подхватывала фекалии из выгребных ям и разносила по всему городу. Те, кто вовремя не платил золотарям, потом жалели об этом. А золотари ковшами выгребали всякую нечисть и в своих бочках увозили за пределы города. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13697 |
|
|
|
|
Vova17: Насчет шифра в точку. Однако, есть одно стихотворение Мандельштама, которое привело меня к интересному историческому открытию. Понятно, что открытие это широко известно, но меня оно сильно удивило.
Домби и сын
Когда, пронзительнее свиста,
Я слышу английский язык —
Я вижу Оливера Твиста
Над кипами конторских книг.
У Чарльза Диккенса спросите,
Что было в Лондоне тогда:
Контора Домби в старом Сити
И Темзы желтая вода...
Дожди и слезы. Белокурый
И нежный мальчик — Домби-сын.
Веселых клэрков каламбуры
Не понимает он один.
В конторе сломанные стулья,
На шиллинги и пэнсы счет;
Как пчелы, вылетев из улья,
Роятся цифры круглый год.
А грязных адвокатов жало
Работает в табачной мгле —
И вот, как старая мочала,
Банкрот болтается в петле.
На стороне врагов законы:
Ему ничем нельзя помочь!
И клетчатые панталоны,
Рыдая, обнимает дочь...
1914
У Диккенса, к сожалению, я читал только "Повесть о двух городах", исключительно в познавательных целях. Хотелось побольше узнать о французской революции. Тема гильотины в те времена не афишировалась.
В приведенном стихотворении меня зацепил стих: И Темзы желтая вода... Почему вода Темзы желтая? Начал выяснять. И тогда мне открылась темная сторона истории Лондона. Великое лондонское зловоние 1858 года... |
А Диккенс, когда писал эту повесть, везде ходил с книгой Карлейля "Французская революция" под мышкой, поэтому как только она у нас появилась, я её прочитал.
Кстати, у нас до сих пор не сделали перевод очень жёсткого франц. сериала "Графиня де Шарни" по серии книг А. Дюма «Записки врача» (книги издали, и я все их прочитал). Сам сериал я посмотрел по сирийскому ТВ в конце 1980-х. Сцена, где санкюлот прямо на улице бьёт штыком в грудь графини де Шарни, до сих пор стоит у меня перед глазами. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13698 |
|
|
|
|
| Сцена, где санкюлот прямо на улице бьёт штыком в грудь графини де Шарни, до сих пор стоит у меня перед глазами. |
За прошедшее время столько всего показали, что удивительно какое впечатление произвела эта сцена на вас. Видимо, что-то из ряда вон.
На тему революции у Анатоля Франса "Боги жаждут". Сильное произведение.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13699 |
|
|
|
|
| "Боги жаждут", безусловно. Фильмов ужаса я к тому времени в Сирии очень много посмотрел, но здесь реализм, и понимаешь, что это так могло быть на самом деле. Если бы это была гильотина, то понятно. А тут она выкрикнула роялистский лозунг, и всё, без всяких раздумий. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13700 |
|
|
|
|
| Я в детстве несколько раз прочитал "Приключения Оливера Твиста" и "Большие надежды". Других книг Диккенса в нашей домашней библиотеке не было. Скорее всего, я многого в этих романах не понял. Но вообще Диккенс - не Джойс и не Пруст, он гораздо больше заботится об удобствах своих читателей, и в психологические бездны, в отличие от Достоевского, заглядывать не любит. Так что психология его героев и ребенку в значительной мере понятна, а сюжет не позволяет по-настоящему заскучать. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13701 |
|
|
|
|
| "Приключения Оливера Твиста", "Большие надежды", "Давид Копперфильд" (2 тома), "Холодный дом", "Лавка древностей", "Повесть о двух городах". Больше всего нравились "Большие надежды" (или "Большие ожидания"). |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13702 |
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Copyright chesspro.ru 2004-2024 гг. |
|
|
|
