|
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Ну, тут вам виднее, конечно. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10283 |
|
|
|
|
Замечу, что лично я заинтересован в максимальном финансировании естественных наук, но это тоже немного утопия. Хотя мы живём в мире, где ценность науки уже понимают.
__________________________
Audiatur et altera pars |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10284 |
|
|
|
|
| Evgeny Gleizerov: Вот универсальное "лекарство от рака" мой папа-патологоанатом точно считал утопией. Точнее, таким "лекарством" является ранняя диагностика. То есть эффективно тратить деньги не на дорогущие лекарства, а на качественную и бесплатную для пациентов регулярную всеобщую диспансеризацию. |
ранняя диагностика не отменит необходимости что-то делать с диагностированными, и мы второе десятилетие как наблюдаем, что в реальности могут дорогие лекарства. только вот увы - они не универсальные, и до сих пор все очень зависит от конкретной онкологии. но пациенты с тремя разными онкодиагнозами уже не редкость - что говорит и о наших успехах, и о наших перспективах. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10285 |
|
|
|
|
| номер сообщения: 92-43-10286 |
|
|
|
|
Rina Zak:
80 лет назад была казнена на гильотине Софи Шолль. Вместе с ней был казнен ее брат Ганс и Кристоф Пробст - все они были членами подпольной группы Сопротивления "Белая роза", действовавшей в Мюнхенском университете с июня 1942-го до февраля 1943 гг.
Название группы было выбрано по роману "Белая роза" известного антивоенного писателя Бруно Травена. Члены группы писали листовки с призывами бороться с нацистским режимом. Листовки размножались на гектографе и распространялись по адресам, произвольно выбранным из телефонного справочника. Целью акции было противодействие государственной пропаганде. Со временем группа решила, что листовок недостаточно и что нужно перейти к более активным действиям. 3,8 и 15 февраля 1943 года на стенах Мюнхенского университета и других зданий в Мюнхене были нанесены надписи "Долой Гитлера" и "Свобода". Надписи были сделаны членами "Белой розы" Александром Шмореллем, Гансом Шоллем и Вилли Графом. |
Вспоминается история с листовками Ландау и Кореца (49-1-13462 и далее). |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10287 |
|
|
|
|
Есть фильм об этой группе - "Белая роза" (ФРГ, 1982).
Я смотрел более новый фильм о них - "Последние дни Софии Шолль" (Германия, 2005).
В 2018 г. в серии ЖЗЛ вышла книга Игоря Храмова "Александр Шморель". В России издано ещё несколько книг о них. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10288 |
|
|
|
|
| Сестра Софи умерла три года назад в возрасте 100 лет. Из любопытного: "сразу после войны многие немцы негативно оценивали личность Шолль". |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10289 |
|
|
|
|
Что ж тут любопытного? Это банально. Шиндлера, того самого, который список, добрые сограждане довели до эмиграции. Потому что считали предателем, и именно за тот самый список.
Я уже упоминал: немцы ан масс разочаровались в нацизме вовсе не в 1945. А где-то в 60-х, по итогам экономического чуда. И японцы в своём "милитаризме" - тоже. В таких случаях кнут не работает совсем, а вот пряник ещё как работает. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10290 |
|
|
|
|
Сейчас бюст Софии Шолль стоит в Вальхалле.
__________________________
Audiatur et altera pars |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10291 |
|
|
|
|
До сих пор не могу забыть своей тогдашней девушке, что она,тридцать лет назад, не дала мне почитать "Выбор Софи".
А ведь у нее был несравненно больший выбор, чего не дать. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10292 |
|
|
|
|
| Evgeny Gleizerov: Я уже упоминал: немцы ан масс разочаровались в нацизме вовсе не в 1945. А где-то в 60-х, по итогам экономического чуда. |
На ту же тему от Nikolay Vlasov (из запрещённого в РФ фейсбука). Текст длинный, даю без цитирования для удобства чтения.
Я никогда не позиционировал себя в качестве специалиста по истории ФРГ. Послевоенная Германия всегда была не особенно интересным для меня сюжетом. Разумеется, общее представление об этом отрезке прошлого у меня присутствовало, и я четко понимал, что распространенные мифы вроде «поражение сделало всех немцев искренними демократами» или «победители перевоспитали немцев» очень далеки от реальности. Но именно в прошлом году я решил познакомиться с историей ранней ФРГ поближе. К сожалению, львиная доля немецкоязычной литературы мне сейчас недоступна, так что приходится довольствоваться англоязычными работами, включая переводы исследований германских авторов.
Начать я решил с книги Норберта Фрая, известного отечественному читателю благодаря монографии «Государство фюрера», которую перевели на русский язык. Фрай является одним из крупнейших специалистов по истории Третьего рейха, но занимался и послевоенной Германией. Книга «Политика прошлого» была опубликована в 1997 году; английский перевод вышел под названием Adenauer's Germany and the Nazi Past: The Politics of Amnesty and Integration. Книга очень интересная, и я сформулировал ее основные мысли в виде десяти тезисов. Получилось довольно длинно, но короче никак.
1. Отношение к людям с нацистским прошлым – в том числе преступникам – со стороны западногерманской политической элиты в начале 1950-х годов было весьма мягким. Главный вопрос – не что делали люди до 1945 года, а можно ли их интегрировать в новую систему. В глазах политиков одно было связано с другим, но приоритеты расставлялись именно так. Декларировалось так называемое «право на ошибку» - что бы кто ни делал при Гитлере, повинную голову меч не сечет. Одновременно стремление разбираться с собственным прошлым, существовавшее после войны (знаменитые тексты Ясперса и Майнеке – тому пример), к концу 1940-х годов в обществе практически испарилось. Широко распространился тезис об «обманутых» немцах, которые таким образом сами становились жертвами режима (даже если являлись функционерами этого режима). Политику наказания нацистских преступников называли «разжиганием холодной гражданской войны» и «охотой на ведьм».
2. После 1949 года был быстро принят ряд законов, позволявших чиновникам, ранее уволенным за нацистское прошлое, вернуться на службу. Более того, за ними напрямую признавалось право на рабочее место в органах власти, а до трудоустройства выплачивалась компенсация. Компенсация выплачивалась и за само увольнение – этот процесс назывался немецким словом, близким по смыслу к «репарациям». Получалось, что бывшие нацистские функционеры получали репарации за то, что их уволили после поражения нацизма. Уже к концу 1950 года восстановленные на работе составляли до четверти среднего руководящего состава в министерствах, и эта доля продолжала расти. Особенно высокой она была в МИДе и МВД. Аденауэр в 1950 году открыто заявил, что невозможно сформировать внешнеполитическое ведомство, не прибегая к услугам старых кадров, и что пора перестать «вынюхивать нацистов».
3. Бывшие нацисты также активно становились функционерами молодых политических партий ФРГ. В особенности «отличилась» в этом отношении Свободная демократическая партия (FDP), внутри которой в начале 1950-х годов была раскрыта группа нацистов, стремившихся установить полный контроль над партией и уже довольно далеко продвинувшихся в осуществлении этого плана.
4. Тезис о «чистом вермахте», просто выполнявшем свой долг, был предметом консенсуса. Более спорным, но, тем не менее, широко распространенным стал тезис о «чистых государственных служащих», которые просто выполняли административную работу и никак не участвовали в преступлениях нацизма. С точки зрения государства «он не мог отказаться выполнять приказ» было вполне достаточным основанием для того, чтобы снять с человека все обвинения. Индивидуальная ответственность за преступления режима возлагалась на небольшую группу высокопоставленных нацистов – это являлось предметом консенсуса в западногерманском обществе и политической элите.
5. На рубеже 1940-50-х годов политики, церковные деятели и общественники ФРГ развернули массированное «наступление» на представителей держав-победительниц с требованием немедленно помиловать и отпустить военных преступников, сидевших в английских, французских и американских военных тюрьмах. Узников называли «невинными жертвами несправедливости», которые «вынуждены страдать за весь германский народ». Пресса смаковала недостатки «правосудия победителей» и утверждала, что настоящая цель оного – не покарать злодеев, а обезглавить и унизить немецкий народ. Доходило до абсурдных и шокирующих вещей: так, «жертвами произвола и террора» называли эсэсовцев, которых судили во Франции за резню гражданского населения в Орадуре! Стоит отметить, что речь идет о высказываниях не правых радикалов, а вполне респектабельных «центристских» политиков и газет. Присутствовали и элементы слегка завуалированного шантажа: говорилось о том, что все эти расследования и наказания мешают настоящему примирению народов. А когда речь зашла о создании западногерманских вооруженных сил как части совместной обороны Запада, распространился тезис о том, что ни один немецкий солдат не наденет униформу, пока его боевые товарищи несправедливо сидят за решеткой.
6. Борьбу за скорейшее помилование всех военных преступников поддерживало подавляющее большинство западных немцев. «Правосудие победителей» считалось неправедным, продиктованным местью и произвольным. Как это ни парадоксально, но, по мнению Фрая, проводимые западными державами-победительницами процессы над военными преступниками способствовали скорее не осознанию и проработке западногерманским обществом своего прошлого, а сплочению на базе «борьбы за несправедливо осужденных». Один характерный пример: в 1952 году в небольшом западногерманском городке местный политик опознал на улице военного преступника мелкого масштаба, бежавшего из английской военной тюрьмы, и сообщил об этом в соответствующие органы. Полиция схватила преступника, но потом фактически позволила ему бежать из-под стражи. Горожане едва не разгромили дом политика, называя его «доносчиком» и «предателем», ему самому пришлось уехать из городка, опасаясь за свою безопасность. Западногерманская пресса в массе своей оказалась на стороне преступника.
7. В западногерманском обществе начала 1950-х годов националистические взгляды все еще были распространены настолько широко, что основные политические партии оказались вынуждены учитывать их в своей риторике и деятельности, дабы привлечь соответствующего избирателя и тем самым не допустить усиления правых радикалов. Аденауэр в преддверии выборов 1953 года демонстративно встречался с незадолго до этого освобожденными генералами вермахта. Как у социал-демократов, так и у христианских демократов можно в этот период обнаружить явный крен в сторону немецкого национализма – не только тактический ход, но и отражение искренних воззрений многих функционеров указанных партий. Это даже приводило к трениям в отношениях с западными державами-победительницами.
8. При всем том, консенсус в рамках политической элиты заключался в открытом признании преступлений Третьего рейха. «Отбеливали» конкретных людей и коллективы, но не режим как таковой. Получалась парадоксальная картина «нацизма без нацистов – преступления без преступников». С теми, кто открыто не желал интегрироваться и тосковал по прошлому, особо не церемонились. Быстрой и жесткой была, в частности, реакция на антисемитские выходки – когда в 1950 году депутат парламента от правой Немецкой партии Хедлер позволил себе речь с одобрением нацистской расовой политики, его мгновенно лишили иммунитета и начали судебный процесс. Его также выгнали из партии, что фактически поставило точку в его политической карьере. Суд закончился ничем ввиду противоречивости доказательств (речь не записывалась, имелись только устные свидетельства), что вызвало возмущение в первую очередь у социал-демократов; на повторном процессе Хедлера приговорили к девяти месяцам тюрьмы. Этот случай также привел к активной разработке законов о защите демократического устройства ФРГ. При этом надо отметить, что по ходу пьесы законопроекты, ориентированные в первую очередь на правых радикалов, приобрели преимущественно антикоммунистическую направленность. Тем не менее, неонацистскую Социалистическую имперскую партию преследовали достаточно жестко и последовательно и в 1952 году запретили совсем. Диффамацию «заговорщиков 20 июля» - которых многие немцы по-прежнему считали предателями –открыто объявили преступлением, формировался образ деятелей немецкого Сопротивления как национальных героев и патриотов. Обе конкурировавшие друг с другом «народные партии» – ХДС и СДПГ – были едины в том, что необходимо не допустить повторения 1933 года и активно бороться с праворадикальными партиями, нанося им удары до того, как они смогут стать внушительной силой.
9. Западные державы-победительницы оказывали определенное влияние на внутренние процессы в ФРГ и политику федерального правительства в вопросах нацистского прошлого. Однако это влияние было ограниченным и в основном пассивным – Аденауэр принимал во внимание саму возможность вмешательства западных держав и учитывал отклики на происходящее в ФРГ в западной прессе. В то же время в Западной Германии сплошь и рядом принимались решения, шедшие вразрез с пожеланиями держав-победительниц. Так что говорить о решающей роли последних в процессах денацификации после 1949 года не приходится.
10. Настоящее преодоление прошлого и дискуссия о вине и ответственности началась в 1960-е годы, причем плавно и постепенно. Однако основы для нее, по мнению Фрая, были заложены именно в 1950-е, когда власти и общество избегали острых вопросов, но в то же время смогли не допустить как формирования сильных праворадикальных политических группировок, так и широко распространения ностальгии и позитивных мифов о Третьем рейхе. |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10293 |
|
|
|
|
Я, однако, добавлю, что отдельных деятелей, например имевших отношение к концлагерям, искали и судили буквально до сегодняшнего дня.
А до 50-го года всех самых ярых, кого поймали, по всей Европе судили и некоторых казнили.
__________________________
Audiatur et altera pars |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10294 |
|
|
|
|
| 26 февраля Ефиму Григорьевичу Эткинду исполнилось бы сто лет. В тот же день в 2023 году умерла его старшая дочь, - Мария Эткинд-Шафрир. Два поста Марка Сермана из (запрещённого в РФ) фейсбука: (1), (2). |
|
|
| номер сообщения: 92-43-10295 |
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Copyright chesspro.ru 2004-2023 гг. |
|
|
|
